Владимир Кочергин - Дискография - 1996-2009

Владимир Кочергин - Дискография - 1996-2009

Владимир Кочергин - Дискография

Жанр: Военная песня
Год выпуска диска: 1996-2009
Производитель диска: Россия
Аудио кодек: MP3
Тип рипа: tracks
Битрейт аудио: 128, 320 kbps
Продолжительность: 05:20:16
Наличие сканов в содержимом : да
Трэклист:

1996 - Тюльпаны на броне. Дорогами Чечни (128 kbps)

• 01 - Неужели снова чёрный тюльпан
• 02 - Господа президенты
• 03 - На Самашки упал туман
• 04 - Спецназ
• 05 - Письмо
• 06 - Напрягая нерв
• 07 - Холодно
• 08 - Я уходил как все
• 09 - 45 дней
• 10 - Возвращение солдата
• 11 - Технари
• 12 - Горы в снегу
• 13 - Тюльпаны на броне
• 14 - Воздушная таблетка
• 15 - Авианаводчик
• 16 - Ходим парой
• 17 - Разведотряд
• 18 - Ты не грусти, моя милая мама
• 19 - Генералы.
• 20 - Боевым друзьям
• 21 - Кто, как ни я!
• 22 - Танкисты

1996 - Возвращаюсь. Дорогами Чечни-2 (320 kbps)

Вступление

• 01 - Возвращаюсь
• 02 - И снова "черный тюльпан"
• 03 - Спецназ
• 04 - Горы в снегу
• 05 - Не грусти, моя мама
• 06 - Расскажи, генерал
• 07 - 541-я высота
• 08 - Технари
• 09 - Тюльпаны на броне
• 10 - Провожать нас не надо
• 11 - Авианаводчик
• 12 - Не грусти, моя мама

Оцифровка с аудиокассеты

1997 - Спецназу "Т!" (320 kbps)

Вступление

• 01 - Спецназу "Т"
• 02 - Не будите солдата
• 03 - Офицерской жене
• 04 - Я буду ждать
• 05 - Шагнули за черту
• 06 - Спецназ
• 07 - Вечерняя заря
• 08 - Колокола России
• 09 - О погибшей гитаре
• 10 - Нас выбрала страна
• 11 - Нет сегодня коней

Оцифровка с аудиокассеты

1997 - Шагнули за черту (320 kbps)

• 01 - Вспомним всех (Офицерам ВВ)
• 02 - Я буду ждать (Спецназу "Витязь")
• 03 - Шагнули за черту (Бойцам ОДОН)
• 04 - Здесь не Ялта (Воинам 1 ТГ)
• 05 - Антенны, антенны (Связистам)
• 06 - Сойдем на остановке, капитан (Офицерам запаса)
• 07 - Такие, как мой друг (Саперам)
• 08 - Последняя колонна (Офицерам и солдатам тыла)
• 09 - Горный перевал (Танкистам)
• 10 - Медсестра (Военным медикам)
• 11 - Колокола России (Памяти погибших)
• 12 - Призывнику
• 13 - Когда замолкают птицы (Скоро ДМБ)

1998 - Идущие на риск (320 kbps)

• 01 - Ноль два
• 02 - Забайкальский участковый
• 03 - Сыщик
• 04 - Дядя Ваня
• 05 - Ребята из Московского ОМОНа
• 06 - Мало кто знает
• 07 - Дороги-маяки
• 08 - Хочу служить в ОМОНе
• 09 - Погоня
• 10 - Спасибо старлею
• 11 - Придёт на выручку
• 12 - Десятое ноября

2002 - Лучшие песни (320 kbps)

• 01 - Нет сегодня коней
• 02 - Мало кто знает
• 03 - На Самашки упал туман
• 04 - О погибшей гитаре
• 05 - Сойдем на остановке, капитан
• 06 - Возвращение солдата
• 07 - Последняя колонна
• 08 - Офицерской жене
• 09 - Ханкала
• 10 - Джой
• 11 - Вспомним всех
• 12 - 541-ая высота
• 13 - Спецназ
• 14 - Моздок
• 15 - На посту
• 16 - Не будите солдата
• 17 - Вечерняя звезда

2009 - Благословением твоим (320 kbps)

• 01 - Благословеним твоим
• 02 - Парусник
• 03 - Джой
• 04 - Участковый
• 05 - Такой же, как он
• 06 - Бомж
• 07 - Ханкала
• 08 - Разведотряд
• 09 - Айкидо
• 10 - Десятый вагон
• 11 - Москва неповторима
• 12 - Песня о погибшей гитаре
• 13 - Поздняя любовь
• 14 - Офицерской жене
• 15 - Выпускникам
• 16 - Я вернулся

Доп. информация:

Об авторе
"Литературная Россия"
Рубрика: Странная война
ДВЕ ЧЕЧЕНСКИХ ...
Полковник Владимир Кочергин в Чечне был пять раз, из них 4 - в первую чеченскую. От нее осталось одно чувство - государство их кинуло. "Нам не нужен Ельцин, нам не нужен Грачев, нам не нужна эта война, - говорит он. - Нам не нужны эти чеченцы с автоматами и с пулеметами. У нас возникло братство, потому что все мы были как изгои". Вторая война - другая, освободительная. И участвовали в ней другие силы - подготовленные, прошедшие все, имеющие опыт. Вроде бы все нормально. Вроде бы...
Вроде бы наконец заговорили о войне. Вроде бы и честь воздали. Вот только...
почему пьют эти видавшие многое мужчины?
По обе стороны - мальчики ...
Мы судим о той войне по телехронике, по фильмам "Чистилище" и "Дикое поле" Невзорова. Война - не кино. Грозный в развалинах, горели дома. Владимир и его товарищи ехали на бронетранспортере. На окраине города увидели, как горит дом, а рядом, на коленях, бьется в истерике чеченка. В доме остался ее сын. Владимир бросился в огонь. "Показывают фильмы. - Говорит он. - Все дымит, а герой тащит кого-то через горящую комнату. Ничего подобного! Два раза вдохнул - и готов". Ему почти удалось добраться до мальчика, но сознание стало гаснуть, и он выбрался на улицу. Взял тряпку, чтобы через нее дышать и пошел второй раз. Подхватил мальчугана, потащил. Отключился неподалеку от двери. Товарищи сообразили, что что-то не так, и вытащили обоих. Как он был счастлив, когда мальчик открыл глаза. "Чеченец или еще кто, но он человек!".
Заканчивалась очередная командировка в Чечню. Накануне отъезда Володю вызвал начальник и попросил остаться. Сказал, что нужно поддержать ребят. Призывники, вчерашние школьники попали в пекло. Он ездил к ним, пел песни под гитару, дарил кассеты, и это для них было лучшей наградой. "Молодой солдатик уткнулся головой мне в плечо, - рассказывает Володя, - может быть, ему плохо стало. "Чего ты, - говорю, - Сашок?". А он мою кассету в руках держит, и у него - полные слез глаза".
Они не плачут, когда взрывом разрывает на куски товарища. Слезы приходят, когда остаешься наедине с собой, или когда уткнешься старшему другу в плечо после песни, слова которой - точные, как выстрел снайпера в сердце.
Нам не нужен был Ельцин
"Первая война - странная, - рассказывает Володя. - Она была никому не нужна. Когда мы это поняли, были возмущены, нас это сплачивало. Мы отдалились от государства. Государство свое делает, а мы свое, мы с народом. Нам не нужен Ельцин, Грачев, эта война, эти чеченцы с пулеметами. Мы были изгои. Смотришь телевизор, там песни поют, танцуют. Страна пирует. А ты в окопе. И видишь, как одного пронесли, другого. В первой войне боевое братство чувствовалось намного больше. Во-первых, нам почти ничего не платили. Боевых не было, просто три оклада. Что это такое? Да ничего. Офицерские командировочные - 55 рублей в день. Там не чувствуешь этого. Понимаешь, когда возвращаешься. Мы все в таком положении. Мало того, что нас обидело государство. Погибали лучшие друзья. На войне свои законы. Нехорошего человека быстро раскусывали. Он возвращается озлобленным. Нормальный и там нормально себя проявит, и, вернувшись, будет душевнее относиться к людям. Тяга к жизни появится. Война конечно обламывает. Мы то взрослые мужики, офицеры, подготовленные, закаленные. Я уже и мать похоронил, и что-то в жизни потерял. А вот молоденькие солдатики - это беда. Приходят с одной деревни. И не понимают, что происходит и за что их так. У них "крыша едет". Им нужна реабилитация. Нужно по возращению нормальную работу найти. Ничего тогда не делалось. Я в 95 году по радио об этом криком кричал".
Криком кричали и его песни:
Господи, как же так? Разделяешь ты участь людей.
Кто-то ходит, одетый во фрак, кто-то вымазан кровью с землей.
Тогда их не услышали.
Как докричаться до спящей страны? Друг Владимира генерал Романов взялся помочь. Но судьба распорядилась иначе. В 95 году в тоннели на площади Минутка в Грозном взрывом его ранило, с тех пор он в коме. "Помните капитана Кольцова из фильма "Адъютант его Превосходительства"? - Рассказывает Владимир. - Это - про Романова. Прекрасный человек, благородный, офицер, интеллигент. Какая стать, выправка, спортивный был! Один подчиненный подполковник не выполнил его указание. Люди погибли. Фамилию называть не буду, этот подполковник - замечательный человек. Другой бы начальник его просто растерзал. Романов его вызвал, сидит и минуту молчит. Потом говорит: "Вы взяли на себя большой грех. Подумайте. А о наказании мы потом поговорим". Идет война, берем Самашки. А этому подполковнику еще воевать".
Джой
В январе 2000 года наши войска подходили к Грозному. Во время штурма Владимир попал в госпиталь в Моздоке с сильной простудой. Раненых было много, палаты были забиты битком - по 20-30 человек в каждой. Бойцы лежали в два яруса. Запах стоял тяжелый - раны гноились. Каждый вечер после ужина Владимир пел для ребят. Во время концерта к нему обратились два парня с костылями, раненные в ноги: "Нас было три друга с одного поселка из Сибири по контракту". Они участвовали в штурме Грозного вместе с овчарками, привезенными из дома.
"Друг, - говорят, - у нас погиб". Один все это рассказывал Володе, а второй плакал.
- Снайпера били со страшной силой. Смертельно ранило нашего товарища. Собака натянула поводок, отцепить ее было нельзя: головы не поднять - так снайпера круто бьют. И по собаке стреляют. А та выскочит из-за укрытия, разгонится, и вновь пятится - пытается хозяина вытащить из-под огня. Не хозяина, товарища, если по-человечески говорить. Дергалась собака, крутилась. Мальчишку со снайперкой подозвали, чтобы перестрелил поводок. У него ничего не получилось. Метров со ста это не просто, тем более, что поводок все время дергался, собака металась. Потом Джой (так звали собаку), кровь почувствовал. Такие собаки все понимают: что такое выстрелы, что такое смерть. Джой вышел из-за укрытия и пошел на пулю, на верную смерть. По собаке выстрелил снайпер. Пес перевернулся, оставляя широкий кровавый след, прополз последние метры вдоль тела погибшего хозяина, возле его головы приподнялся на передних лапах, и умер, положив лапы на грудь друга.
Володя в течение часа написал песню, записал кассету и подарил ее кинологам. На следующий день после завтрака он пытался найти этих ребят, но узнал, что они улетели в Новосибирск. А песня... видела, как слушают ее прошедшие Чечню офицеры. Говорят, настоящие мужчины не плачут?
Это пахнет в доме стряпней, мать печет пироги.
Снежный ком голубой с будки Джоя свисает.
Терпеливо мать ждет возвращенья домой -
Сына с Джоем она будто вечность встречает.
Возвращение

• 4 марта Владимир возвращался домой вместе с остатками попавшего в засаду в Старых Промыслах Сергиевопосадского OМОНа. "Подстава, я считаю, была капитальная", - говорит Володя. В живых осталось всего 16 человек, многие тяжело ранены. Все вокруг было заставлено носилками. Рядом на носилках лежал под капельницей омоновец лет 30-ти, лишившийся обеих ног. "Представляете, радуешься возвращению, а тут такое. С каким чувством мы возвращались? Спускаешься с трапа, вдыхаешь глубоко воздух и говоришь себе: "Ну, все, я живой!". Душа такая - нараспашку. Все тебе нравится, когда в машине едешь домой, кругом все так здорово, все люди - такие хорошие. Пока через неделю на землю не опустишься. И думаешь, люди, что вы ругаетесь? Ведь самое прекрасное - просто жить. А вы ссоритесь из-за какого-то пустяка. Вспомнишь этот Сергиевопосадский ОМОН, боже мой. Ведь мы с руками, с ногами возвращаемся. Счастье какое! По возвращению меня встретил водитель на УАЗике. А я - просто зашкаленный, говорю ему: "Останавливай". Не у своего подъезда, у другого. Я жил в милицейском общежитии тогда, квартиры не было. Я ее 8 лет ждал. Беру свой чемодан, гитару, спальный мешок, поднимаюсь на 10-й этаж. Думаю, ничего себе, стены покрасили в другой цвет. А раньше такое все обшарпанное было. Подхожу к своей квартире - номер не тот. Оказался в соседнем подъезде. А жена с дочкой в окно смотрели. Видели, как машина приехала. Подумали, кто-то приехал из Чечни в соседний подъезд".

Сойдем на остановке, капитан...
Хорошо, если тебя дома ждут. Ждут не всех. И не всем есть куда возвращаться.
"Ехал выступать на радиостанцию "Славянка", - рассказывает Володя, - Заскочил в трамвай и увидел знакомого капитана. Тот предложил зайти в бар, поговорить, через час он должен был уехать. Отвечаю: "Брат, не могу, меня столько людей ждет, мне столько им надо сказать в прямом эфире". У него было ранение, отлежал в госпитале, а когда пришел домой, застал жену с другим. Ни дома. Ни жены. Выглядел он так - бледный, не в своей тарелке, еле узнал. Собирался он в Белоруссию к матери, в село, дом поднимать. Вечером возвращался я домой через лесок, люди думали - странный человек, что-то бормочет, в блокнот на ходу записывает, а я написал песню:
Ну что, браток, рассказывай, как там. Я ж на гражданку списан по раненью.
Мундир оставил. Холодно плечам. Живу бомжом по высшему веленью.
Не сладко нам. Нелегкая судьба. Какая может быть сегодня вера?
Где за спиной стоит одна беда. И нет той славы, чести офицера.
"Честь есть, - продолжает Владимир. - Она у нас внутри. Но нет такой, как надо бы, чтобы достойно встречали тех, кто оттуда вернулся".
Горький остаток
"Вторая война - другая, - размышляет Владимир. - Даже пресса о ней заговорила как об освободительной: чеченские боевики напали на Дагестан. Правительство платит "боевые". Пошли более подготовленные контрактники. Почему? Им хочется воевать и погибнуть? Нет. Безденежность. Безработица. Все это заставило мужиков одевать форму. Платили не плохо. Контрактнику - 800 с лишним в сутки, мне как офицеру - 950 рублей. Плюс командировочные. Мы все свое получили сполна. Но было и другое. Я добивался полгода, чтобы одному солдату выплатили эти деньги. Бывало так, что в воинской части денег не было. На контроле выплата "боевых" не держалась. Правительству было видимо наплевать. Сейчас, кажется, всем выплатили, вопрос решился потому, что года 2-3 назад бунт поднялся: в Ростове - на- Дону контрактники не могли получить деньги. И не только там. Стало больше проверенных военных, ходивших туда по несколько раз.
Сейчас мы ощущаем, что государство нас не бросило. Мне кажется, что отпала надобность кричать. Газманов запел песни, связанные с войной. По телевизору это пошло. Это здорово. Стало радовать душу. Я уже не один, кто кричит об этом".
Но есть один сухой остаток. Тот, который в душе. О нем Владимир и говорить стал не сразу: "После первой войны нигде не говорилось ничего, молчание. И ребят тянуло к таким же, как они. Было боевое братство. То ли я перегорел, но мне показалось, после второй войны уже не было такого единения. Мы меньше стали встречаться, говорить об этом. Те, кто остались живы, получили деньги. Вроде бы немного отблагодарено. И теперь по радио поют про наших ребят. Вроде бы... ".
За этим "вроде бы" - и кома полковника Романова. И смерть по ошибке своих же. И глаза Сашка. И еще - того молоденького парнишки, что умер на глазах Владимира, они были цвета голубого чеченского неба.
Здесь, в миру, жизнь идет своим чередом. А для тех, кто прошел Чечню - она никогда не станет прежней, мирной. Они собираются уже реже. И многие дома, как говорит Владимир, наедине с собой, все чаще пьют горькую поодиночке...
---
Генерал Романов все еще не вышел из комы,
----
Этот материал получил во Втором Международном Конкурсе "ЗОЛОТОЕ ПЕРО РУСИ".
ДИПЛОМ ДМИТРИЯ САБЛИНА в номинации военая тематика

"Мы взлетом раскололись
между миром и войной"...
Шли через Моздок грузы. Черта между миром и войной делила нас, наши жизни, наши души. Кто сказал, что это не война? История рассудит! Мы выполняли свой воинский долг, проходя дорогами Чечни. Исковерканные судьбы солдат, офицеров, матерей-русских, чеченских... Седели на глазах молодые ребята, рыдали на могилах мужественные, волевые люди. И не пытайтесь говорить о них плохо, не пытайтесь чернить эту исконно мужскую профессию: кто, если не эти парни защитит вас в трудную минуту, кто в беде придет на помощь? И кому, как не им, знать, что cамая лучшая драка - несостоявшаяся. Всё и все созданы Богом, чтобы жить, - и русский, и чечен, и любой, кто рожден на земле. "Как прекрасно жить" -твердил в душе каждый из тех, кому довелось вернуться. Но всегда ли встречали они понимание и сочувствие?.. Не петь о тех, кто несет нелегкую воинскую службу просто несправедливо. Душа этих песен рождена там, на дорогах Чечни. Они - о мужестве и долге, о доблести и боевом братстве, о добре и зле. Вечна память погибшим - они этого заслужили. Пусть будет всегда мирным небо над нашей Родиной. И пусть вернется, наконец, былая слава к самому почетному званию - защитник Отечества.
Не будите, родные, солдата,
Не спугните пусть горькие сны:
Еще долго лроснувшись, ребята
Будут вновь возвращаться с войны.
Полковник В.Кочергин

• 25.06.2015 дискография обновлена.